Элиза Баруик
9 августа 2017 г. — В начале 1990-х гг. когда регулирующий деятельность банков закон Гласса-Стиголла был почти похоронен в западном мире, Китай только-только его вводил. Пока Запад был поглощён беспрецедентной финансовой выгодой, связанной с растущим преступным бизнесом азартной игры и мародёрства, на востоке Китай определил долгосрочный план, чтобы поднять свой народ из нищеты и развить и самого себя, и весь мир. Принцип Гласса-Стиголла, который отделяет розничные банки, предоставляющие финансирование для реальной экономики, от спекулятивных инвестиционных банков, является обязательным условиям для достижения этой цели.
После успеха выполненной китайским лидером Дэн Сяопином программы «реформ и открытости» и наступления эпохи «социалистической рыночной экономики» китайские банки сначала использовали любые имевшиеся в их распоряжении средства, в том числе сберегательные вклады, для привлечения денег и для спекуляций. Чтобы остановить такую практику и предотвратить её в дальнейшем, необходимо было законодательным образом создать разделительный барьер между коммерческой и инвестиционной банковской деятельностью. Поэтому в 1993 г. Китай принял решение ввести разделение банковской деятельности, основанное на принципах закона Гласса-Стиголла, чтобы сократить объём спекулятивных операций и вместо них направить инвестиции в производство и развитие. Кроме того, Китай начал развивать управляемую государством финансовую систему, чтобы обеспечить доступность кредитных ресурсов для этой цели.
Народному банку Китая были даны полномочия по контролю коммерческих банков, и в июне 1993 гг. он опубликовал документ с объявлением о том, что «отделит коммерческие банки от аффилированных с ними трастовых и инвестиционных фирм». Для контроля санкционированных государством расходов и развития страны были образованы три государственно-частных банка. Китай продолжает непрерывно уточнять и укреплять нормативно-правовую базу финансового сектора, чтобы обеспечить защиту банковских функций, имеющих важнейшее значение для экономического роста, резко отличаясь этим от Запада.
Отмена закона Гласса-Стиголла в США в 1999 г. была результатом длительного процесса, проходившего под руководством лондонского Сити и его оплота — Уолл-стрит. Официальной отмене разделения американских банков предшествовало аналогичное действие в Европе, которое началось в конце 1989 г.; ему же, в свою очередь, предшествовало решение лондонского Сити создать новую мировую финансовую мегаструктуру, в которой оно само будет сердцем, перекачивающим всю кровь. В действительности же Сити действовало больше как раковая опухоль, отсасывая жизненные соки реальной хозяйственной деятельности в спекулятивную прокрутку денег.
После падения Берлинской стены британский премьер-министр Маргарет Тэтчер совместно с президентом Франции Франсуа Миттераном принимала меры для того, чтобы предотвратить возникновение сильной суверенной Германии и саботировать восстановление национальных экономик на востоке [Европы]. Банковское регулирование суверенных государств было ликвидировано для того, чтобы можно было двигаться к созданию Европейского банковского союза. Существовавшие во многих европейских государствах законы, аналогичные закону Гласса-Стиголла, были уничтожены: 15 декабря 1989 г., через месяц после падения Берлинской стены, Европейская Комиссия опубликовала Директиву CE 646/89, которая разрешала любой кредитной организации заниматься всем спектром рискованных спекуляций, в том числе торговлей деривативами. Кроме того, она открыла банковские системы всех европейских стран доминированию лондонского Сити и контролю с его стороны. Как раз перед опубликованием этой директивы, 30 ноября 1989 г., был убит председатель Deutsche Bank Альфред Херрхаузен (Alfred Herrhausen). Он был самой влиятельной фигурой в корпоративном секторе
Германии и настаивал на промышленном развитии страны, предвидя «огромные экономические возможности» для Восточной Европы. После смерти Херрхаузена его друг канцлер Германии Гельмут Коль подчинился требованиям об уничтожении суверенитета страны, которое ознаменовалось немедленными действиями по созданию валютного союза.
Сити управляло движением по созданию Европейского Союза и прекращению суверенитета со времён Первой мировой войны; после дерегулирования финансовой сферы в 1986 г. Великобритания дала старт новой эпохе финансового контроля.
До проведённой Тэтчер в 1986 г. реформы «Биг бэнг» («большой взрыв») по дерегулированию лондонских финансовых рынков разделение банковской деятельности по принципу закона Гласса-Стиголла действовало и для британских банков. Разделение коммерческих и «торговых» банков существовало не столько в силу формального правила, сколько по традиции. В стране, которая по-прежнему ориентирована главным образом на деятельность в реальной экономике, сформировалось естественное разделение, при котором коммерческие банки действовали во многом так, как действуют коммунальные компании, предоставляя жизненно важные услуги для ведения бизнеса, торговые же банки занимались инвестиционной деятельностью, но не принимали вклады и не предлагали другие базовые потребительские услуги.
Лорд Найджел Лоусон (Nigel Lawson), занимавший пост министра финансовой в кабинете Тэтчер во времена реформы «Биг бэнг», в 2010 г. заявил радио BBC, что Лондон был полон решимости быть мировым финансовым центром в ходе движения мира к глобальному рынку. Поэтому лондонское Сити «больше не мог опираться <…> на капитал, вносимый неким числом состоятельных людей. Оно должен быть гораздо крупнее, — а это значит, что нужно было привлечение корпоративного капитала и разрешение на привлечение иностранного капитала».
Это означало конец традиционного разделения банковской деятельности. Лоусон, выступающий сегодня за восстановление закона Гласса-Стиголла, поясняет: банкиры хотели «заполучить вклады», чтобы использовать их в погоне за более крупной финансовой прибылью от высокорискованной деятельности. Таким образом, лишение мира защиты, предусмотренной принятым при Рузвельте законом Гласса-Стиголла, положило начало всё увеличивающемуся разрыву между бедными и богатыми, крупными корпорациями и гражданами — до тех пор, пока эстафету не принял Китай. Остальному миру нужно насторожиться.
Один из продуктов «нудного банковского дела» — самый длинный в мире стальной железнодорожный арочный мост, построенный в городе Ибинь, находящемся в юговосточной части китайской провинции Сычуань. Он является частью новой железнодорожной магистрали, связывающей столицу Сычуани город Чэнду с городом Гуйян. Фото: AFP/Imaginechina
Источники и дополнительная литература:
“The UK’s great Glass-Steagall debate of 2010”, Almanac, AAS 18 января 2017. “The truths driving China’s banking system today”, EIR, 14 июля 2017.
“Glass-Steagall: The other wall that fell in Europe in 1989”, EIR, 28 июля 2017. The British Empire’s European Union: A Monstrosity Created by the
City of London and Wall Street, CEC, май 2016
“How Deutsche Bank became British”, Almanac, AAS 16 ноября 2016
Статья опубликована на английском языке в Australian Alert Service, 9 августа 2017.
